Как учитель стал монополистом

Все началось с письма, имени автора которого Раиса Стал-оол до сих пор не знает. Но именно оно изменило течение жизни в детской хореографической школе. В столице республики школа действует сорок два года и, казалось бы, для таких «зрелых лет» ей ничего не страшно. Хроническое безденежье 90-х педагоги пережили. Помещений, приспособленных для занятий с детьми, в этой школе все-таки дождались после первых тридцати лет работы…

         — И заметьте: никогда и ни перед кем не плакались мы о трудностях, которые переживали, — рассказывает директор школы Раиса Стал-оол. — Просто: работали — вопреки всему! И делали свое дело.
        Главное испытание выпало на долю педагогов уже в этом году. С января здесь увеличили стоимость обучения. Однако речь шла только о тех группах, в которых преподаватели работали во внеурочное время. В «основных» группах обучение как было бесплатным, так и осталось. А вот те ансамбли, благодаря которым о школе знают далеко за пределами республики, как раз и действуют благодаря дополнительной оплате со стороны родителей. Именно эти поступления позволяют оплачивать работу тем педагогам, которые заняты с детьми помимо основных часов в расписании, и тем сотрудникам, которые в это же дополнительное время остаются в помещении школы, следят там за чистотой и порядком. Дополнительные поступления позволяют вести оплату коммунальных платежей и жить школе без хронических долгов за свет, воду и тепло. А кроме того, с этих дополнительных средств у школы имеется такая возможность — пошить в Москве концертные костюмы для маленьких и подрастающих участников ансамблей.
        — Посмотрите, как изменился внешний и внутренний вид нашей школы. И создавали мы его на протяжении тех одиннадцати лет, что находимся в этом помещении.
        Мало кто, по словам Раисы Седиповны, помнит о том, в какое помещение переезжала в 2002 году детская хореографическая школа. До того преподаватели и их воспитанники «квартировали» в деревянном одноэтажном доме, который спрятался во дворе городской школы номер два. Нормальных условий для работы там не было, а потому даже запущенное кирпичное здание, в котором до того действовал музей тувинских добровольцев, было принято на ура. Так велика была мечта о работе в нормальных условиях.
         — Здание, в которое мы тогда переселились, я долго потом называла «Замком Спящей Красавицы», — вспоминает Раиса Стал-оол. — Деревья росли даже на его крыше, а ветками стали порастать отдельные окна. Я не говорю уже о том, в каком состоянии были коммуникации и сантехника…
        О том, сколько стоит дополнительное обучение, родители хорошо знают. В конце учебной четверти в школе принято проводить открытые уроки. На них с родителями и обсуждаются все нюансы обучения. Этой же теме посвящаются и заседания наблюдательного совета школы. В числе семи его участников были, до недавнего времени, два депутата городского хурала представителей и заместитель мэра города Кызыла по финансовым вопросам. Но и в этом случае окончательное решение остается за городским департаментом по культуре, под началом которого школа и находится: именно там все вопросы, связанные с повышением стоимости дополнительного обучения, обретают, так сказать, законную силу.
        Так было и в конце прошлого года, когда с обоюдного согласия родителей, членов наблюдательного совета и городского департамента в школе повысили стоимость дополнительного обучения. Несколько лет подряд она составляла две тысячи двести рублей. С января 2013 года — подросла на триста рублей. Все бы ничего, но именно в эту пору заболела одна из учениц, которая посещала занятия в хореографическом ансамбле. Родительница ее потребовала тогда о перерасчете за те дни, когда ее девочка не ходила в школу.
        — Она могла прийти ко мне, тем более что для общения с родителями у меня всегда найдется время, — замечает Раиса Стал-оол. — И еще тогда я могла бы рассказать этой женщине о том, что в стоимость обучения входит вся организационная сторона нашей работы. Другое дело — если бы речь шла о питании учащихся: вот тогда был бы уместен и вопрос о перерасчете… Ну а месяц спустя к нам поступил и первый запрос из Федеральной антимонопольной службы…
        Раиса Седиповна показывает копию письма, из-за которого конфликт поменял свой «бытовой» характер на «межведомственный».
        — Два раза в месяц я направляю теперь официальные ответы в адрес Федеральной антимонопольной службы. И терпеливо поясняю, какими расчетами руководствовалась наша школа, когда определяла новую стоимость обучения в «платных» группах.
        Федеральная структура, по словам Раисы Стал-оол, грозится наказать хореографическую школу за нарушения ст. 10, части первой, Закона РФ «О защите конкуренции». И речь здесь идет о «запрете на злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением». Поскольку на руках у директора хореографической службы нет акта проверки, то остается только гадать о том, как видят ситуацию в уважаемом федеральном ведомстве. Через призму каких одиннадцати пунктов «о создании дискриминационных условий», о которых сказано в федеральном законе.
        — Руководитель федеральной службы требует от меня личного присутствия при рассмотрении «нашего» дела. Однако я в этом не вижу никакого смысла. На заседания комиссии мы направляем своего представителя, и все те документы, которые федеральная служба у нас запрашивает, он носит с собой.
        Школа теперь вынуждена защищаться. И оплачивать, — из заработанных денег, — услуги юриста.
        — Из этих средств мы, видимо, будем оплачивать и те штрафы, которые может наложить на нас федеральная служба. Допускаю мысль о том, что и меня могут «наказать» на сумму, равную нескольким зарплатам.
        Подобное внимание со стороны федерального ведомства не прошло бесследно и для самих сотрудников. Преподаватели готовы были написать заявление об уходе из учебного заведения. Директору пришлось успокаивать коллег, у которых просто сдали нервы.
        Руку помощи протянули родители. Именно они обратились с письмом к Шолбану Кара-оолу. А уже по его поручению в «конфликт интересов» вмешалось министерство культуры республики, которое в адрес Тувинского управления ФАС направило «увещевательное письмо». С просьбой проявить уважение к детям направила письмо и депутат Государственной Думы Лариса Шойгу. Теперь вот от лица хореографической школы направлено письмо в центральный офис Федеральной антимонопольной службы — с просьбой разобраться и дать свою оценку в конфликте их регионального управления с детским образовательным учреждением.
        Детская хореографическая школа является одним из немногих учебных заведений Сибири, в стенах которой пропагандируется академический стиль танца. В соседних с нами регионах давно перешли на несколько упрощенный подход в преподавании, погнались за модой и сделали акцент только на спортивных и бальных танцах. По этой причине преподавателей из кызылской школы готовы взять на работу (и предложить хорошие условия) в тех крупных городах Сибири, где еще знают толк в настоящей хореографии и не растеряли классических традиций в танце.
        А тем временем Раиса Стал-оол держит пока удар. И вынуждена порой смотреть на происходящее с чувством юмора:
        — На недавнем августовском совещании преподавателей республиканских школ искусств вспоминали о проверке наши учебных заведений со стороны прокуратуры. И именно тогда вспомнили о том, что государство начисляет нам только скромную заработную плату, а на все остальное мы вынуждены зарабатывать сами.
        За комментариями газета обратилась к руководителю Тувинского управления Федеральной антимонопольной службы Ольге Долгих:
        — С этой хореографической школой уже сил никаких нет, — начала разговор с нами Ольга Михайловна, — директор ее написала жалобы и депутату Государственной Думы Российской Федерации Ларисе Шойгу, и в Федеральную антимонопольную службу, в Москву…К пятнице я как раз готовлю письмо для своего руководства, потому что факты, изложенные в жалобе директора школы, не соответствуют действительности.
        Ничего особенного в этой школе не произошло. В январе к нам обратилась одна из жительниц города Кызыла, по всей видимости, родительница одной из учениц. В жалобах, которые директор школы направила в Москву, утверждается, что письмо было анонимным. На самом деле автор письма указала и свое имя, и свой адрес. Однако просила не разглашать этих данных, во имя того, чтобы никаких преследований потом не чинили ее девочке. Есть федеральный закон «О персональных данных», и если заявительница попросила не разглашать о себе личных сведений, то мы обязаны, в таком случае, пойти ей навстречу.
        Автор заявления просила разобраться, на каком основании в хореографической школе была увеличена плата за обучение. И действительно ли было обоснованным повышение стоимости образовательных услуг. До января эта сумма составляла две тысячи сто рублей, с начала нынешнего года — две тысячи пятьсот рублей. И вполне возможно, что для женщины, которая направила к нам жалобу, четыреста рублей являются серьезной суммой.
        На основании ст. 10 Закона РФ «О защите конкуренции» в марте 2013 года мы возбудили дело. И уже в его рамках провели анализ рынка дополнительных образовательных услуг. Выяснили тогда, что на территории Кызыла такие услуги предоставляет только эта школа, по крайней мере, в сфере детской хореографии. Рассмотрение же самого дела мы не можем завершить на том основании, что представитель школы не владеет многими вопросами, о которых мы ведем с ним речь на заседаниях комиссии. В качестве обоснования своей правоты представитель ссылается на решения наблюдательного совета и родительского комитета школы. А в этих решениях ссылка делается на то, что с начала года будут увеличены тарифы на коммунальные услуги. Однако с первого января никакого повышения не было, а все тарифы на коммунальные услуги увеличились только с первого июля 2013 года: на тепло, воду, электрическое снабжение. Руководство школы мы также попросили о том, чтобы они предоставили нам счета из коммунальных служб с новой, повышенной суммой. Хотя все мы знаем: без решения Службы по тарифам ресурсоснабжающие организации не могут увеличивать стоимость своих услуг.
        Все эти нюансы мы бы хотели выяснить на заседании нашей комиссии с директором школы и с ее бухгалтером-экономистом. Однако они игнорируют все наши приглашения и направляют только письменные ответы. Мы не хотели бы затягивать рассмотрение этого дела, тем более, что обязаны и в этом случае соблюсти букву закона. Наша задача — не занять чью-либо позицию (родительницы, написавшей жалобу, или хореографической школы), а рассмотреть это дело объективно в течение девяти месяцев.
        Если руководители школы не придут и на этот раз, то решение будет принято все равно, им останется в случае несогласия опротестовывать его в Арбитражном суде республики. Никакой личной ответственности за игнорирование нашего приглашения директор не понесет. Однако хотелось бы одного: чтобы и в этой ситуации главную роль играли взаимное уважение друг к другу и совесть. Ведь мы не являемся какой-то частной лавочкой, а выступаем в роли государственного контрольного органа. А хореографическая школа является организацией, которая работает не от частного лица, а как государственное учреждение культуры.
        Вот такая конфликтная ситуация. Как всегда, у каждого — своя правда. Газета — не арбитр, не наше дело решать, чья ближе к справедливости, а чья — к закону. Тем более, что точки в этом разбирательстве еще не расставлены.
        Но об одном хотелось бы напомнить. Хореографическая школа — это учреждение из обоймы дополнительного, то есть необязательного, образования. Причем, учреждение, хоть и государственное, но автономное. А задумывались ГАУ именно для того, чтобы дать им более широкую свободу в принятии решений, в том числе и финансовых, по сравнению с изжившей себя в условиях скромного финансирования формой бюджетных госучреждений. Фактически государство взяло курс на передачу дополнительного образования в частные руки. И разумно ли в такой ситуации по этим рукам бить?
        И уж тем более, говорить о монополизме в этой сфере, на мой взгляд, не совсем правомерно. Учитель танцев — не директор ТЭЦ или угольного разреза, которых на кривой козе не объедешь, все равно кланяться пойдешь. Но родители детишек своих в эту школу ведут. И во многом, повторяю, потому что педагогический персонал Стал-оол подобрала, действительно, высококлассный. Но подобрать — одно дело. Удержать — другое. Без приличных зарплат решить эту задачу невозможно. И если директора лишат такой возможности — на школе можно будет ставить крест. Кому это надо?
Михаил РУДАКОВ.